Готическая книга Арды. Про готов в Арде, Откуда появились вампиры в Средеземье? Опции

[Том Бомбадил]

Готическая книга Арды.
Или о том как появились вампиры в Средеземье?

На вопрос были ли готы в Арде? Может быть только один и только утвердительный ответ:
– Да были. Причём с самого момента сотворения Эа, и даже ещё немного раньше.
Первым готом в Эа был разумеется сам Эру Илуватор, ибо Арду сотворил он в полной тьме сыграв там с остальными Айнурами мрачный готический музончик. Что-то вроде «Разбежавшись прыгну со скалы». Даже ещё чуток готичнее. От которого весь мир сущий ещё пока даже не сотворённый, весь прямо таки содрогнулся чуть не рухнул со скалы, и возник во тьме безвременной. По теории сжатия и расширения вселенных. При просмотре записи аппаратура постоянно искрила, изображение пропадало, и тьма дважды в покрывала тёмный экран в полной тьме. Самый конец записи Эру даже не стал не кому показывать слишком там уж всё мрачно было, про тёмный конец света. А просто засветил эту часть плёнки. Хотя до сих пор не ясно, как он умудрился сделать это в полной тьме. Не иначе как растворителем затёр.

Вторым готом среди прочих айнуров был всем известный Мелькор. Этого паренька перекрывающего мрачный хор голосов всех остальных своим готичным дестроем. Эру выделил сразу и отправил творить дестрой от своего имени в тёмную и мрачную Арду.

Сам же Эру как истинный гот остался во тьме внешней, допевать свои другие мрачные песенки.
Те Айнуры что отправились вместе с Мелькором тоже были те ещё готы. Один мрачнее другого. Манвэ повелитель бурь и холодных ветров. Мандос управляющий страной мёртвых, Ауле отец готических подземных гномов, мрачно хохочущий Тулкас, Ульмо повелитель морских пучин. Вечно проливающая потоки слёз готка Ниена. И другие депрессивные готки валиеры, подруги готов валар во всём их поддерживающие.

К счастью Эру сотворил всех их бессмертными и практически неуязвимыми. Так что они теперь могли западать в глубокую депрессию, и предаваться мрачным мыслям о недостижимой для них смерти ну просто веки вечные.

Поселившись в Арде угрюмые валары не спешили сделать свою жизнь посветлее, ибо как истинных готов тьма их прикалывала. А чтобы не набить себе впотьмах шишек, об заснеженные камни похожие на могильные, мрачная тётка Варда понатыкала в тёмном небе несколько тусклых готических созвездий с мрачными названиями. Типа «Серпа Валар», намекая что Мелькор когда ни будь этим серпом себе по самые помидоры отхватит.
Заглядится на звёзды в небе, и в темноте, на какой ни будь ржавый могильный крест своими помидорами да налетит.
Не любила она его за какие-то непристойные предложения в её адрес. Да и никто из остальных братьев готов Мелькора не любил. Они вообще как истинные готы никого не любили.

Однажды мрачной готке Яванне светлым лучом в её тёмную голову пришла странная мысль, вырастить у себя на клумбе напоминающей свежую могилу, какие-то экзотические цветы вроде чёрных роз. И она попросила Ауле выковать ей два чугунных готических подсвечника. Таких огромных чтобы и на братской могиле для всей планеты можно было бы их установить, в качестае вечного пламени павшим бойцам.
Но когда чёрные розы только, только начали распускаться, Мелькор сказал что это не готично, и опрокинул подсвечники прямо на клумбу.

Переполох был страшный. Чугунные готические подсвечники с грохотом раскололись об землю. Расплавленный парафин брызнул во все стороны. А панковавшие на могильной клумбе готы-валары, резко вспомнили, что эта могила не вовсе Цоя и не Дягилевой, и даже не Кобейна, и свалили с неё поскорее.
Тем более что от горевших свечей вся тогдашняя Арда, напоминающая мрачное готическое кладбище планетарного масштаба, занялась вечным пламенем. И если бы тогда было хоть чему-то гореть, то это всё выгорело бы подчистую.

Увидев хохму которую Мелькор сыграл над панкующими готами, Тулкас долго и мрачно хохотал. А потом пошёл искать Мелькора, чтобы тоже рассказать ему какую ни будь мрачную готическую шутку. Но тот успел шмыгнуть в заблаговременно обустроенный подземный склеп Утумно. Написав на его вратах:
«Я умер, просьба не беспокоить»!
Простоватый Тулкас прикол заценил, и удалился. Тем более что этот мрачный склеп Мелькора, охраняли сторожевые готические псы балроги, плюющиеся тёмным готическим пламенем Удуна. Шутить с которыми было весьма накладно.
И в расстроенных чувствах побежал отгонять оленей от своей спящей супруги Нэссы. Которые вечно крутились вокруг её стадами, и сейчас напуганные всемирным пожаром могли запросто её затоптать.

Позже отец Эру Илуватор выкинул в Средиземье целый десант отмороженных эльфов, способных только валяться целыми днями на снегу и на звёзды таращиться. А поскольку солнца ещё не было, то вся земля была вечными снегами покрыта.
И Мелькор стал их потихоньку кусать и делать из них вампиров. Чтоб не повымерзли совсем. Ну прямо как граф Дракула. Именно поэтому эльфы стали бессмертной расой, с кучей сверх свойств, типа ночного зрения. И при этом вечно молодые, и прекрасные ликом. Ну чем не вампиры? К тому же и яркого света в те времена они боялись.
Мандос так сказал что яркий свет их погубит, и поэтому велел Варде к их пробуждению дальний свет на своих звёздах слегка приглушить.

Кусаться и пить кровь их потом валары-готы отучили. Чтобы их самих не покусали. А те эльфы что не захотели отучаться стали орками, те не только кровь пьют но и сырое мясо жрут. Они так и остались с Мелькором Дракулой в его готическом склепе жить.

Кстати говоря, в настоящие готы Мелькора посвятил сам Феанор, назвав его Мор-Готом.
То есть чёрным готом мира по эльфийски. Но это уже совсем другая история…

[Том Бомбадил]

Продолжение:
*************************
Готическая книга Арды. Часть пятая.
Эльфийский новый год под потухшими ёлками,
Или «А карнавала не будет!»

После того как Финвэ унёс камни Феанора подальше от алчных глаз, свет и без того тусклых Яванниных ёлочек стал ещё тусклее. Мерцая в режиме «То потухнет, то погаснет». Готичным и впечатлительным валарам казалось теперь, что тени сильно увеличились, и это их очень пугало.

И не удивительно, ведь чтобы иметь приличное бестеневое освещение, им давно бы уже следовало повесить солнце в самом зените. А поскольку светозарные ёлки росли на земле, а не в небе, то и лучи испускали они в строго горизонтальной плоскости. К тому же пугливые валары, метаясь между двух огней, то есть дух этих ёлок, имели даже не по одной а по целых две тени на брата. Что опять таки казалось им очень готичным. И таким образом каждый, из них пугаясь обеих своих собственных теней, в каждой из которых он видел зловещего Мелькора, готовился к долгожданному светлому празднику. Хотя Мелькор со своей стороны тоже их боялся, и скрывался тёмной тенью в самых тёмных уголках Валинора.

Тулкас очередной раз пытался его ловить, и устраивал на него засады, но как обычно безуспешно. Потому что, во-первых, Мелькор всегда догадывался где Тулкас будет его ловить, ибо предугадать все действия его дедуктивного гения, было довольно несложно. А во-вторых, сидя в засаде на развалинах Ангбанда, вместе с Оромэ и его конём Нахаром, куда их послал ещё более прозорливый Манвэ, сидеть тихо у них никогда не получалось. Оромэ вечно травил дурацкие анекдоты про эльфов, а до Тулкаса как и до коня Нахара они всегда не вовремя доходили.

Мелькор успел серой тенью сгонять своему любимому ученику Феанору, которому двенадцать лет строгого режима, в последний момент всё же заменили обычной ссылкой на север. И предложил перепрятать его сильмарильчики ещё надежней, чем их спрятал Финвэ.
Но до того, наконец, допёрло, что после освобождения из под стражи Мелькору от своих верных учеников больше ничего и не надо. Улететь за море на чёрных крыльях ночи, как сильно-могучий валар он и так в любой момент может. Никакие корабли ему уже не нужны, и последнее время, он просто перед ними всеми комедию ломал. Только вот камушки эти ему, как и всем прочим валарам очень приглянулись. И послал подальше своего бывшего наставника, заявив что жить отныне будет пусть дурной и горячей, но своей головой.

И посрамлённый Мелькор удалился в самое тёмное и готичное место во всём Валиноре, где по всеобщему недосмотру валар, а особенно дальнозоркого Манвэ жила тёмная и готичная паучиха Унголиант. Которая не была сотворена самим Мелькором, поскольку жила здесь всегда и не служила Мелькору как все его прочие тёмные творения. Поэтому Мелькору пришлось специально нанимать её для своих тёмных гнусных целей, наобещав как обычно с три короба.

А праздник, которого давно все с нетерпением ждали, наконец, приблизился так, что ближе уж и некуда. На него пригласили всех, даже высланного Феанора, у которого срок ещё не подошёл к концу. Причём в принудительном порядке. Его отцу Финвэ как добровольному декабристу приказывать права никто не имел. Поэтому он никуда не пошёл, а остался стеречь сильмариллы, зная, что только ради них их всех туда и приглашают.

Феанор пришёл на праздник в чём попало, подчёркивая свою полную независимость. Веселиться по принуждению он не умел, и не хотел. А потому надевать какие бы-то ни было украшения на чужой праздник жизни, вовсе не собирался. Хотя кое-кому из валар очень хотелось сделать ему замечание по этому поводу. Скопировав при этом короля Людвига.
«Сударь! Почему вы не надели свои алмазные подвески? Ведь вы же прекрасно знаете, что нам хотелось бы видеть вас на балу именно в них! Немедленно пошлите за ними кого ни будь в Лувр!»

Праздник начался с того, что принявшие соответствующие случаю облики валары, ну чтобы влезало всего побольше, всем скопом полезли за столы. А на городские ёлки решили сходить уже после боя курантов. Там пьяный Финголфин в чём-то долго извинялся перед братом. Пока тот чтобы отвязаться его всё же не простил.

А тем временем Мелькор и Унголиант которых не пригласили на этот праздник, решили от скуки сходить на ёлки, и не найдя там совершенно никого, с досады побили на них все тускло мерцающие гирлянды, и задули свечи. Звон битого стекла был принят за бой курантов, и все празднующие дружно подняли бокалы за наступивший новый год.

А Мелькор не найдя себе под ёлочками ни каких подарков, оседлав Унголиант поскакал за ними на север к деду Морозу. То есть к старому Финвэ.

Когда уже изрядно подгулявшие гости, вылезли, наконец, из-за столов и попёрлись погулять на ёлки, то увидели что здесь уже кто-то погулял без них. Чтобы спасти положение, Феанора в очередной раз, в приказном порядке, попросили сбегать за своими камушками, которые в самый раз подошли бы сюда в качестве запасных противоударных лампочек к гирляндам.

Но тот уже давно никому не верил, и заподозрил, что Яванна сама побила свои гирлянды, мечтая развести его на сильмариллы. И сказал что сдохнет, но не отдаст. Мандос будучи уже в курсе свежей статистики из своего морга, ответил ему что сегодня он уже не первый кто произносит эту коронную фразу. Но его мрачную шутку оценили не сразу.

Где-то в гаванях волками взвыли печальные тэлери, которых тоже почему-то забыли пригласить на этот праздник. Или может до них наконец дошло, что они снова пропустили всё самое интересное.

О том, чем, в конце концов, закончился этот мрачный праздник, вы узнаете из следующей истории. Потому что, честно говоря, мне и самому это пока ещё до конца не ясно.