Свадьба, Поселение синдар. Опции

[Линэль]

Ночь прошла спокойно. Дружинники Эдрахила и воины из поселения несли стражу, не смыкая глаз, а когда диска Анар позолотил свои сиянием верхушки деревьев , отправились встречать жениха со свитой. К счастью , не пришлось ни отражать нападение, ни охотится за черной тварью. Все было тихо.
Дориатского лорда благополучно встретили, а из осторожных расспросов Эдрахил узнал, что все путешесвие прошло благополучно. Не сказать, что у арфинга отлегло от сердца, но признаваться, что на территории его лордов хозяйничают Морготовы слуги было бы неприятно.

По обычаю жених приезжал в дом родителей невесты, привозил им подарки, а потом устраивался праздник торжественных проводов невесты к дому будущего супруга.

С самого утра в селении все было готово к торжеству. Столы накрыты. жители в праздничных одеждах выстроились у своих домов. На небольшой площади жениха встречал старейшина с дочерью, которая и была невестой. И наиболее почетные гости.

Линэль в этот день впервые надела свое вишневое платье шитое золотом.Но выйти в нем из дома таки не решалась.

Гилрину в дополнение к рубахе принесли и нарядную шерстяную тунику , тоже зеленого цвета. Девушки- синдэ еще накануне все уши ему прожужали, что ему чудо как идет зеленый цвет.

Всем арафинвиони и даже некоторым их верным жених был немного знаком. Это был племянник Эту Тингола, сын его младшего брата , погибшего еще во времена Великого Похода - Орофер. На эту свадьбу гордый король Дориата согласился потому, что невеста была из семьи Ленвэ, короля лаиквенди.

[Nibelin]

"Что ты имеешь в виду?" Финрод не понял...

"Дети собираются прятаться под столами, а я должен буду их искать - берегите столы!"

-Если бы ты плохо пел, то не пришел бы на праздник с лютней! -уверенно заявила Тинтэ.

-Да, ты права.- кивнул Таурлин - Я пришел с лютней, потому что лорд Финрод думает, что я пою хорошо...
Наверное, он прав.
Таурлин достал лютню из чехла, провел по струнам, слегка поморщился. Его лютня похоже не любила холод даже сильнее его самого.
Но вот, подстроив ее, он улыбнулся и запел:

Беспокойная голубая волна
Все бежаит, все бежит, не кончается
Море синее, словно чаша вина
На ладони моей качается...

Это была первая песня, которую он разучил, так что в игре он был уверен и даже поглядывал иногда на зрителей. А вот голос подводил иногда, особенно на концах строк. Только когда лютня умолкла, Таурлин понял, что снова вспотел, немотря на то, что было отнюдь не жарко.