С миру по нитке, рассказы и драбблы Опции

[Адунафель Морниэ]

Сюда предлагаю закидывать драбблы, короткие рассказы и прочие сказки-легенды-тосты на заданную тему. Главное, чтобы они не были большими.

Фидбэк приветствуется!

А пока я скопирую то, что лежит в соседних тредах, чтобы легко было найти.

Драббл от Кеменкири
Про морадана
(или «Родиться в СССР»)

Храбрый морадан, капитан военного корабля, грозный и страшный также на суше (в бою – врагам, в дурном настроении – первому встречному), предавался занятию, казалось бы, недостойному для столь сурового воина: в открытую плакал и время от времени широкой ладонью размазывал слезы по лицу.
Впрочем, делал он это по зову собственной души и, мало того, полагал, что времена и дела нынче такие, что нет ничего зазорного ни в том, что сам он плачет, ни в том, что посланец Короля, пришедший выслушать его, внимательно на него смотрит.
Он, конечно, стоял перед посланцем, почтительно склонив голову – а как же еще! Трудность была в ином: все-таки подбирать слова, отличные от тех, что кратки, ёмки и очень подходят для команд в ночном бою со внезапной засадой. Не то чтобы учтивым речам он учён не был – еще как был, его славному роду идет не первая тысяча лет! – но слишком часто в последнее время пригождались те, краткие и ёмкие.

- Это ведь любому понятно: Остров – это был мой дом. Я ведь не совсем в боях одичал, я крепко помню: дом – это святое! И что Король прикажет – тоже. Я ведь и в его эскадру должен был отплыть на этом вот самом корабле! Прочие наши и поплыли, а я… Нельзя было отсылать всех воинов, потому что эти за… э… зарвавшиеся дикари не нашли лучше времени, чтобы опять захватить те поля, которые они до сих пор по ошибке считают своими пастбищами! Мне по жребию выпало идти на них, а я подумал еще: если быстро ударим – догоню эскадру в пути, у меня и паруса, и гребцы – лучшие!
…И ведь ударили, да… Нескоро они теперь придут… Но кто же знал, что этот за… э… закосневший в злобе и дикости колдун достанет меня своим зачарованным дротиком! …Ну, или яд лекари не вдруг верно распознали… И лежал я в горячке, сорок дней, говорят, лежал, как тюфяк, - а куда команда без меня-то?
Ну да ладно, я, как глаза открыл, велел меня к берегу нести, как встал, до короля добрел, друзья на палубу подняли, взялся я за штурвал, чтобы не упасть – сразу полегчало! Ну, думаю, поплывем теперь Короля с победой поздравлять, когда вернется, победа Короля – и моя победа, хоть я ради нее и пальцем не ударил, - а тут…

Он явственно всхлипнул и завершил речь, даже не заметив, что потерял где-то церемонное «вы»:
- Ты ведь меня поймешь, еще как поймешь, ты сам и вовсе – оттуда: Остров – это всем нам дом… был… И мне – дом. А я там даже ни разу не побывал…

Посланник кивнул ему, сделал рукой знак ждать – и вышел из шатра, так и не произнеся за время их встречи ни слова. Эта суровая сдержанность в итоге пробудила в сердце морадана уважение к пришедшему, явственно молодому и вовсе не из воинов (так что вначале подумалось неуважительное «мальчишка!»).

А воин и мореход опустился на низкую скамеечку и через какое-то время сам с удивлением заметил, что, дав волю чувствам, продолжает неизвестно кому еле слышно жаловаться вслух:
- И небо… небо теперь другое… горизонт. Я все думал – это подлый колдун мне глаза ядом сбил, злился, напился, переспросил, как его повесили…Да хорошо повесили, как надо, да они все теперь говорят, что небо теперь – такое…

Впрочем, это точно не имело смысла говорить посланцу, он не только не воин, но и не мореход наверняка, ему не понять, им всем не понять, они небо-то видят все, да не знают, как это важно… Впрочем, он понял другое – ведь как посмотрел-то как перед тем, как вышел! Он понял – про землю. Это важнее.
Вот ведь не думал, что будет ему когда-нибудь земля важнее моря… Ан есть такая земля. Родная. Только больше ее – нет. А когда была – и не подумалось как-то…

08-09.04.2008

[Ruth]

Образ солнца, просвечивающий сквозь стакан воды. Хорошо.

У меня вот тоже неожиданно созрел фанфик. Не вполне темный на этот раз. Нейтральный

Сын и наследник Исилдура никогда не был в Нуменоре. Не хмурился и не сжимал кулаки, слыша имя Зигур.
Зигур. Чародей. Это имя не звучало в доме Элендила, но нашло свое место в его рукописи, оттуда и стало известно Валандилу.
Истар. Мудрец. Маг. Так представил гостя слуга. На какой-то миг словно тьма опустилась на правителя Северного королевства, сжала горло, сковала движения.
Ты же мертв, отец убил тебя, - пульсировало в висках. – Неужели ты будешь возвращаться раз за разом, пока Арда не будет опустошена и лишь сухой ветер будет носиться над пустыней?
- Приказать страже пустить его? Сказать, чтоб приходил в другой раз? Прогнать?
Правильный слуга. Дал господину время на размышления, но не дал думам захватить своего правителя.
- Пусть войдет.
Голос Валандила был глух, как эхо в пещерах Мордора. Если призрак прошлого пришел, чтобы посмеяться над потомками Элендила, то пусть это случится сейчас.
Представившийся магом имел вид седобородого старика в серых дорожных одеждах.
Это не Саурон, - отлегло от сердца у правителя. – Тому гордыня не позволила бы прийти в таком виде. С другой стороны, он ведь сдался Золотоликому. Все верно, - сомнения вновь коснулись Валандила, - он читает в душах и к каждому находит ключ. Для меня он стал пожилым странником, и я не замечу, как сделаю его своим советником.
- Глупец, - старик не поклонился, и тон его был ворчлив. – Подозрительность часто приводит к таким последствиям, к которым и чрезмерная горячность не может привести. Я не он. Если потомки Элендила Высокого еще не потеряли свой дар видеть истину, раскрой наконец-то свои глаза.
И Валандил раскрыл их, глаза своей души. Широко раскрыл и рассмеялся.
- Саурон не стал бы вычитывать меня, как мальчишку, - ответил он. – Но с твоей стороны, старик, крайне неосмотрительно называться магом.
- Гэндальф, - коротко представился странник. – А как еще, если не волшебником, должен представляться майа? Я не столь давно прибыл с Запада, ваших порядков не знаю.
Слово зазвенело в ушах.
С Запада.
Никогда не видевший Остров-звезду слишком много читал про него. Никогда не живший там, он все же любил его и оплакивал.
- Что ты сказал? Но ведь все говорят, что его больше нет. Море до сих пор приносит обломки капителей его колонн, стекла его витражей. Как же…
Валандил не договорил – странник поднял руку в останавливающем жести.
- Я говорил о Заокраинном западе. О земле, где живут Валар и куда уходят эльфы.
Правитель сник. Конечно, какой еще запад остался? Только лежащий за пределами мира.
- Да, конечно, - тихо произнес он, и под сводами зала повисла пауза.
- Я пришел говорить с тобой о будущем твоего королевства, - осторожно прервал молчание, когда тишина стала давящей, старик. – О тех испытаниях, что все еще ждут твои земли.
Сын Исилдура не ответил. Он смотрел куда-то вдаль, погруженный в мысли. Единственный вопрос вдруг овладел его разумом, но сомнения не давали сорваться ему с губ.
- Ты хочешь говорить о чем-то другом, - мягко то ли спросил, то ли просто заметил Гэндальф.
-Да, - Валандил подбирал слова. Такие, которые не обидят гостя из Бессметрного края, не оскорбят мудреца. – Скажи, майа, пришедший с Запада. Что говорят у вас там о нашем Острове? Почему уничтожили его, почему не ограничились флотилией Ар-Фаразона? И, - он замялся. – Кто все-таки это сделал? Валар или Эру?
Выдохнув последние слова, молодой правитель почти физически ощутил, как какой-то камень упал с его души. Вопрос, который многие задавали себе молча, и никто – вслух. Вопрос, которого все боялись. Потому что боялись получить ответ.
Старик отвернулся к окну. Теперь его мысли блуждали где-то далеко. Теперь он подбирал слова.
- Никто. И все. Никто не хотел этого. Но так вышло. – Гэндальф вздохнул, вспоминая, как растерянно советовались владыки, как тяжело принимали решение, как не смели взглянуть друг на друга, когда все закончилось. – Они… мы лишь отказались от нашей власти над Ардой. А затем сама Арда исторгла Валинор из своей плоти. Таков был закон, который мы забыли. Думая, что слагаем лишь свою власть, мы перестали быть ее частью, и были отторгнуты, словно инородное тело. А Нуменор просто оказался рядом с образовавшимся разломом. Просто так вышло, - повторил истар, и в голосе его было нескрываемое сожаление и скорбь.
А Валандил повторял про себя услышанное и не мог поверить. Ему говорили о наказании, об исправлении, о необходимом уничтожении. Но не о случайности, не о необдуманности.
- Просто так получилось, - бесцветным голосом произнес правитель Арнора.
Так они простояли в молчании не один час, и каждый думал о своем. Но все же затем вернулись к другим темам. Время не ждало, и будущее требовало обсуждения больше, чем прошлое.