Изенгардская летопись., Альтернативные хроники непонятного цвета Опции

[Гаэрлин]

Трое шли по чужой земле, которую они мнили своей. Три копья, три лука, три охотника Эльдар Квэниа. Один - темноволосый, с резкими чертами лица. Волосы двух других светлые: у одного - почти белые, у другого - цвета мёда или золота. К оленьей шкуре, в которую закутан темноволосый, пришито три лисьих хвоста - знак Тара Нэнве, Первого из Перворожденных. Это посланец. Пока с его плеча свисают три полосы рыжего меха, он не имеет даже имени, он - только голос Нэнве. Всё, что он видит и слышит - то видит и слышит Первенец. Всё, что он говорит - речи Вождя.
-Что снова привело вас в наши земли?
-Мы пришли за ответом, - сказал посланец, - И это земли Тара Нэнве, Первого из...
-Знаю, знаю, - брезгливо отмахивается Чёрный Всадник, - Первого из Перворожденных. Якобы то, что он выбрался из Вод раньше остальных, даёт ему право на чужие угодья.
-Ты отплатишь за свой несдержанный язык, - посланец невозмутим, - После того, как я услышу ответ.
-Вот мой ответ - кричит Всадник.
Копьё с наконечником из чёрного обсидиана пробило грудь посланца. Его золотоволосый товарищ кинулся на Всадника, занося копьё, но тяжёлый кулак эллеро смял ему горло, останавливая атаку вместе с ходом жизни охотника. От удара третьего Всадник увернулся и наконечник из кремня увяз в тяжёлой медвежьей шкуре. Эллеро вырвал копьё из рук эльда и ударил его по темени ясеневым древком. Беловолосый повалился на колени, прижав руки к кровоточащей ране.
-Какую кличку дали тебе в твоём поганом роду? - тон Всадника насмешлив и горд.
-Мой отец, - хрипит эльда, - поименовал меня Ингве. Я происхожу из рода Первого из...
Эллеро расхохотался:
-Так ты - сын Лисьего Хвоста? Не больно и бережёт своих сыновей твой отец, тебе не кажется?
Эльда поднял глаза на Всадника и потянул из тула стрелу.
-Даже не пытайся, - наконечник ткнулся Ингве в грудь, - Не пытайся поднять на меня руку, тогда останешься жить.
Ингве разжал пальци и стрела упала на землю.
Всадник продолжил:
-Ты пойдёшь к своему отцу и скажешь ему мой ответ: в охоте, что он хочет затеять, не ему быть охотником.
-Будь проклят, - прошипел Ингве, поднимаясь на ноги. Наконечник оцарапал ему грудь, но он оставил рану без внимания, уставившись в глаза эллеро. Серые глаза под лохматыми чёрными бровями. Они глядят зло и торжествующе. И немного безумно.
-Ты позволишь мне наломать веток на волокуши, чтобы я вернул тела моих друзей в наш род?
-Тела двоих наглецов будут брошены в степи, - безумный огонёк загорелся ярче, - На прокорм падальщикам. И лишь желание передать послание твоему отцу удерживает меня от того, чтобы добавить к ним ещё и третьего.
-Будь проклят, - повторил Ингве, развернулся - и пошёл к дому, в сторону леса.
-Гэлион, - позвал Чёрный Всадник сына, - Собери охотников и скажи им - пусть готовятся. Мы выступаем.
И добавил:
-Если я знаю Нэнве, он соберёт своих в толпу и поведёт на нас сразу же, как только этот сосунок передаст ему мои слова. Мы встретим их несколько раньше, чем они ожидают.

Охотники Эльдар Квэниа выступили в поход. Почти сотня копий - какой зверь сможет удержать такую силу? Но сегодня лесная дичь может быть спокойна - эльдар идут на иную добычу. Впереди - белокурый эльда с лицом Великого Духа, древко копья его под самым наконечником обтянуто полосой рыжего лисьего меха. Это сам Первый из перворожденных, Первенец Великих Духов, Тар Нэнве, первый из сыновей Вод. Позади уже родной лес, под ноги эльдар ложится зелёная холмистая равнина, пограничная со степью, домом проклятых эллери, безумной ошибки Великих, которую Они допустили, утомившись в последний день творения. И сейчас лучшие из их детей исправят ошибку своих родителей.
Рёв. Грохот тамтамов. Ржаник больших мохноногих коней, дробный стук их массивных копыт. Склонённые вперёд копья. И безумный хохот Чёрного Всадника на вороном жеребце.
Кровь. Всюду кровь. Охотники эльдар валятся в размешанную копытами коней грязь, пробитые копьями, с черепами, раскроенными ударами палиц, со стрелами в груди и спине. Кровь. Кровь и грязь, серая с оттенками багрового жижа. Вот он - цвет охоты на двуногую дичь. Серый с багровым.
Нэнве подпёр копьё ногой, направив его в сторону налетающего Чёрного Всадника. Ощутив укол, конь рванулся в сторону, сбрасывая седока. Копьё треснуло, и в руках у Нэнве остался лишь бесполезный обломок. Эллеро вскочил на ноги, занося копьё, но Нэнве ударил его обломком по голове, как бьют дубиной.
-Это от моего сына.
Всадник бешено зарычал и бросился на врага, заваливая его на землю. Крепкие зубы впились в глотку Первенца, его тёплая, солоноватая кровь наполняет рот. Так степной волк кидается на сайгу, враз перекусывая ей горло. Всадник изо всех сил сжал челюсти. Нэнве дёрнулся в последний раз - и затих. Навечно.
Чёрный Всадник поднялся на ноги. Лицо измарано в крови, и она стекает по подбородку. Исход боя уже решён, эльдар бегут. А те, кто не бежит - уже мертвы. И духами вохмездия носятся по полю Эллери Кэнно, добивая раненых. А посреди поля, закутанный в тяжёлую шкуру чёрного медведя и весь залитый кровью, хохочет Чёрный Всадник. Хохочет над трупом поверженного врага.

В самых древних эльфийских песнях поётся о чёрных тенях, бродящих в холмах возле Куйвиэнена. И о Чёрном Всаднике, который пожирает отставших от рода эльдар.

[Мира Артаниэль]

Нэнве - так звали одного товарища, кажись, из Нольдоров, от его лица шли кое-какие фразы в учебнике Ренка по квенье))))) Еще была его сестра, кажется, Ауриэль звали))) Вспомнились вдруг ассоциации

[Аллор]

Сурово...
Не, такая интерпретация Черного Всадника - это очень интересно, и похожее мне не попадалось. А с чего он такой "отморозок"? И что дальше?

[Мимохожий__*]

Сразу вопрос - я не переборщил с суровостью? Просто "Грязь и кровь, серый с багровым. Вот он - цвет охоты на двуногую дичь". Так и быть, слегка раскрою карты. Эту фразу Ингве впоследствии скажет Феанору, отказываясь идти в Среднеземье и пытаясь отговорить его самого. Этим и объясняется пассивность Ингве, как народного лидера. Насмотрелся уже, больше не хочет.
Чёрный Всадник - храбрый воин, умный лидер, и при этом в глубине души - ПСИХОПАТ. Именно так, с капсом. Не будь он прирождённым воином и вождём, Эллери сами бы забили его камнями, но при таком раскладе его душевная болезнь кажется им неким знаком избранности. С чего он "отморозок" - не знаю. Наверное, имел возможность наблюдать процесс естественного отбора в природе, из чего и вывел простую формулу: "Сожри, или будешь сожран".
Но то, что я извёл цистерну чёрной краски на образ Всадника, не обеляет его врага. Нэнве - образчик местного царька в духе турецких султанов, называвших себя "Братьями Солнца" и "Внуками Аллаха". Да, он не грыз никого зубами, но вина за развязывание конфликта лежит целиком на его совести.

[Гаэрлин]

это я)
А Нэнве придумался самостоятельно, хотя теперь я что-то такое вспоминаю =) Просто "нэн" - корень, обозначающий воду. В контексте имени первого всеэльдарского вождя - не просто воду, а Воды Пробуждения.

[Гаэрлин]

Стволы сосен рвуться ввысь, их раскидистые кроны укутывают лес сплошным зелёным пологом, погружая его в сумрак. В лесу тихо - привычному уху путника щебет птиц и шорох ветра среди ветвей кажутся уже неотъемлемой частью этой тишины. В лесу дышится иначе, полной грудью. Хвойный дух пьянит, заставляет чувствовать себя единым со всей чащей, с самым высоким деревом и самым маленьким ростком, с россыпями черники и мягким ковром мха. Лес - брат путника, оба они - дети Матери Древ, Дарительницы Плодов.
За частоколом древесных стволов показался дымок. Рядом селение западных урук - народа гордого, вольнолюбивого и гостеприимного. По отношению к друзьям, естественно. Сам путник - из восточных. Его селение в неделе пути от Большой Солёной Воды. Между западными и восточными - вечное соперничество. Чьи охотники принесут больше добычи, в чьём селении лучше дом старейших разрисуют, в конце концов, у кого девушки красивее, да вожди и воины сильнее. В тяжёлые же годы, когда на востоке горели леса и из них бежала вся дичь, с запада пришли урук и снаги со свёртками на плечах. В свёртках было вяленое мясо, горшки дикого мёда, орехи, сушёные грибы. Путник не помнил этого, тогда он ещё не родился. Зато он помнил, как отец и другие мужчины, когда дичь вернулась и дети снова были сыты, повезли на запад ответные дары. И всё бы привезли назад из-за всё той же гордости западных. Но старейшие двух племён нашли выход. Племена встретились в условном месте и просто напросто съели эти самые ответные дары, попутно развлекаясь песнями и плясками.
За деревьями обнаружились землянки, покрытые дёрном и мхом. Путник подошёл к одной из них, чем-то ему приглянувшейся, заглянул внутрь и произнёс:
-Славных имён вашему роду! Не пустите-ли переночевать да обогреться с дороги?
В землянке обнаружилось обедающее семейство, насыщавшееся, сидя на шкурах вокруг очага. Невысокий, но широкоплечий мужчина с курчавой чёрной бородой, его жена и два разновозрастных мальчика.
Отец семейства обернулся на гостя и произнёс:
-Заходи, садись с нами.
Путник с удовольствием последовал совету хозяина и скромно расположился по правую руку от младшего из детей. Хозяин довольно хмыкнул, видя такое проявление вежливостигостя, и снова заговорил:
-Это жена моя, именуют её Хайяр. Сам-то я пока не сподобился, а прозвище мне дали Чёрный Бык. Это сыновья наши, Ясенёк и Сомик. А ты из каких краёв, и как звать-именовать тебя?
-Именовать меня пока рановато, - улыбнулся гость, - Я с востока, а прозвали меня Лис, Гончаров сын.
Чёрный Бык покачал головой:
-Видать, сильный гончар твой родитель, раз так и прозвали, да благословит его Дарительница.
-Лучшим в селении был, а то и на всём востоке. Да вот беда случилась. С матерью они горшки на обмен везли, да в лесу на рысь наткнулись. Зверь совсем обезумевший был, иначе бы не кинулся на двоих сразу, да при варге. Серок наш рысь загрыз, да поздно уже было.
-Бедненький, - сочувствующе вздохнула Хайяр, - Молодой такой, а уже сирота.
-А не из Приболотного ли ты селения, парень? - неожиданно спросил хозяин.
-Да, я оттуда.
-Знавал я гончара Соболя из Приболотного. Изрядный гончар был, хоть и молодой ещё.
-Он и есть мой родитель, - просто сказал Лис, - Это его потом Гончаром звать стали.
-Часто его горшки на мои наконечники копейные меняли. По пяти за горшок. А ты-то сам чем живёшь? Охотник, небось, раз забрался так далеко от дома?
-Где ты при мне лук видишь? Сроду с ним обращаться не умел, не даётся мне ни охотничья, ни воинская премудрость. Зато след любой прочитать, путь в лесу найти - тут я кое-что могу.
-Следопыт, значит? Это хорошо, нужное дело.
-Рыбак ещё, - Лис слегка смутился и покраснел, - Живу не этим, но нравится, да и получается неплохо.
-Тоже хорошо, рыбки иногда страсть как хочется. Вот Сомик тоже любит у реки с удочкой сидеть. За то и прозвали: сидит у воды весь день, молчит, а затемно довольный с уловом приходит. А вообще он в воины хочет.
-Лис, а ты какими судьбами в наших краях? - поинтересовалась Хайяр.
-Да как-то из любопытства, шакка, - пожал плечами рыбак-следопыт, - Куда какой путь ведёт, где какой зверь водится, да где какие урук живут. Никогда ведь не знаешь, что может пригодиться, а знания лишними не бывают. И на горбу их не таскать.
-И куда ты теперь путь держишь?
-Хочу до гор дойти, что на западе, потом домой тем же путём.
-Если тем же, - улыбнулась Хайяр, - То я всегда буду рада видеть тебя в нашем доме.

Трижды по десять дней минуло с того дня, как Лис покинул дом Хайяр и Чёрного Быка, отправившись на запад.
Уже зашло Солнце и небо покрылось россупью ярких звёзд. Недавно ударили заморозки, и теперь звёздный свет отражался от корочки инея, покрывшей лес и землю. Иней весело хрустел под ногами мальчика. Несмотря на явное неудовольствие матери, Сом часто возвращался домой затемно. Небольшой пока, но всё-же какой-никакой рыбацкий опыт говорил ему о том, что на закате клюет намного лучше. Но сегодня рыба брала крючок неохотно, наверное, из-за наступающих холодов.
Неожиданно со стороны раздался глухой недовольный рык. Сом оглянулся - и увидел в десятке шагов от себя тёмный силуэт огромного зверя и два ярких фонаря глаз.
Сом испуганно застыл на месте. Знать бы ещё, что за зверь, можно было бы решить, что делать дальше. Но мальчик не разбирался в повадках хозяев леса.
Рык повторился - и тень двинулась вперёд. Сом всё так же завороженно глядел в глаза зверю, замерев от испуга.
Слева мелькнула ещё одна тень. Раздался короткий стук - и перед зверем рассыпались яркие искры. Зверь отпрянул. Кто-то подхватил Сома на руки и побежал по лесу.
Незнакомец остановился только тогда, когда показались огни селения. Впрочем, почему незнакомец? Теперь Сом разглядел его лицо. Это был Лис.
-Ну, ты даёшь, парень. Наткнулся на медведицу с медвежатами - и застыл. Нельзя так, сразу бежать надо. От детёнышей она бы никуда не пошла, мать, всё-же. Хорошо хоть я заранее углей в горшок набрал, в дороге греться.
-Я... Я не разлядел.
Лис глубоко вздохнул и промолчал.
-Теперь ты возьмёшь меня в своё селение?
Следопыт хлопнул себя по лбу. Как-никак, он спас мальчика, и теперь его жизнь принадлежит ему.
-Так, слушай сюда, - немного подумав, произнёс лис, - Медведицы ты не видел, со мной встретился в этом самом месте.
-Но почему?! - обиженно протянул Сом.
-Потому, что твоя мать любит тебя. И она не захочет с тобой расставаться.
-Но это же бесчестье для семьи воина, носящего имя!
-Сом, проснись! Кто в твоей семье - воин?
-Я. Я хочу быть воином.
Ладно, - сдался Лис, - Расскажем всё твоей матери, как она решит, так и будет.

-Но он же воспитывает воина! - орал высокий молодой урук с окладистой светло-русой бородой, - Как может воспитать воина тот, кто не имеет имени?
-Не кричи, Хаитала, - ответил седой благообразный старик, - Имена просто так не даются. Чем твой друг заслужил эту честь?
Хаитала задумался:
-Он рассказывал, что нашёл на западе новый народ, совершенно не похожий на нас и говорящий иначе.
-Ах, нашёл... Вечно этот юноша что-то находит. То бочонок в болоте, то народ новый, теперь вот парня этого, Сома, нашёл... - Старейший расплылся в улыбке, - А зови-ка его сюда!
Некоторое время спустя в хижину вошёл Лис, сын Гончара.
-Ты звал меня, шарку?
-Да. Ведомо ли тебе, что воспитывающий воина не может быть снагой?
-Этого я и опасался, - пробормотал следопыт, снага в четвёртом поколении, - Отдайте Сома Хаитале. Он - именованный воин, и один из лучших.
-Если юный Сом твёрдо решил стать воином, то без твоего друга точно не обойтись. Ты же копьё в руках как заступ держишь, а лук - как мотыгу.
Лис склонил голову. Не любил он, когда ему напоминали о его неспособности обращаться с оружием.
-Но не Хаитала спас мальчика, - улыбнулся старейший, - Пусть он учит твоего пасынка воинским премудростям, ты же воспитаешь его достойным уруком.
Лис удивлённо уставился на старика.
-Ах да, имя. Ты же у нас следопыт? Вот и будешь Ищущим.
Старейший извлёк из складок одежды чашу, нацедил в неё воды из бурдюка и протянул Лису.
-Пей, урук. Носи своё имя с честью, и пусть оно останется в доброй памяти на долгие годы. Чти Отца-Пламень и Мать-Тьму, помни и о нашей матери, Дарительнице Плодов. Их именем я именую тебя. Ты - Гимбха.

[Аллор]

Насчет Черного всадника - понятно. А что, как вариант... Жестко - так не все же радоваться, могло ведь и так быть.
А вторая часть такая уютная, угу))) Ничего не могу с собой поделать, как Гимбха появляется, так и уютно (а его я с первого вхождения узнала)...

О, блоха: рвутся - не рвут_ь_ся, проверочное: что делает - что делать. Т.е. что делают? Рвутся. Что делать? - Рваться. Во

[Гаэрлин]

Ну, Гимбху жизнь недолго радовать будет. Хотя, аналогично, ничего не могу с собой поделать =) Как начинаю писать о нём, так сразу накрывает, а ведь дальше придётся его крепко поломать, да без шуточек.
А грамматика... Чёрт, у меня же в школе по русскому всегда 5 было... Вот всегда так, только муза прилетит - и всё, не до правил, мысль бы выразить.

[Эрэлен]

А вот интересно... Нчалась Изенгардская летопись практически как стеб. А дальше всё сурьёзней и сурьёзней Это изначальная авторская задумка, или оно само собой так пошло?

[Аллор]

Ну, Гимбху жизнь недолго радовать будет. Хотя, аналогично, ничего не могу с собой поделать =) Как начинаю писать о нём, так сразу накрывает, а ведь дальше придётся его крепко поломать, да без шуточек.
А грамматика... Чёрт, у меня же в школе по русскому всегда 5 было... Вот всегда так, только муза прилетит - и всё, не до правил, мысль бы выразить.

Эх, ну так жисть же, что поделаешь... Т.е. героев таких, сових, очень жалко, и хочется, чтобы им хорошо было.
*вот посему не очень понимаю авторов, со смаком гонбящих своих персонажей...*

А с грамматикой косяки у всех практически какие-то вылезают, у меня вот вроде тож грамотность приличная, а иной раз вдруг как застопорюсь на чем-то, не помню, как пишется, и все тут... Причем потом выясняется, что пишу-то правильно, а вот сомнения-то возникают
На круг ты-то как раз весьма грамотен

[Гаэрлин]

Эмммм.... Ткните меня носом, где в ИЛ стёб?... Или это про Урук-Намэ?
Если в целом, то этот процесс я уже описывал. Сначала придумался герой, потом придумались приколы с его участием. Потом герой неожиданно аффтару очень понравился, его линия стала развиваться, обретать философский подтекст.

[Аллор]

Приколы - это все же в Урук-Намэ, а ИЛ - это уже произведение иного толка, хотя У-Н в некотором роде интегральная часть, так?

[Гаэрлин]

Ну, скажем так, У-Н - это анекдоты по мотивам ИЛ. Только появились они раньше первоисточника)

[Эрэлен]

Извиняюсь, я действительно свалила всё в одну кучу Там же везде Гимбха и компания
Благодарю за разъяснение извилистых путей авторской мысли

[Аллор]

Эрэлен, а так, кстати, часто бывает, сначала прикол какой-то, или персонаж чем-то зацепил и про него что-то придумать захотелось, а потом вдруг ка-ак философией накроет...)))