Ночью в лесу неподалёку от Хитлумской крепости трое майар обдумывали детали плана похищения Илиндэ. Первоначальная идея заставить нолдор поверить, что пленница умерла, осталась неизменной. Но успех зависел от деталей.
Хэлрин в облике совы полетела к окну комнаты, в которой держали Илиндэ. Сайрин должна была изучить подходы к крепости, расположение построек и постов стражи. Драуг пока оставался в засаде - его время придёт позже, а пока волк только встревожил бы эльфов, заставив усилить бдительность.
Илиндэ сидела в своей комнате. Девушка была спокойна. Её больше не мучили вопросами. Только скучновато было.
Хэлрин устроилась на дереве неподалёку.
"Приветствую, тебя, Илиндэ. Как ты?"
"Я в порядке, Хэлрин. Меня больше не мучали, но явно не верят мне".
"Я пришла освободить тебя. Всё равно тебе не доверяют, и будут тщательно охранять свои секреты"
"Есть один план, если конечно ты согласишься в нём участвовать. Завтра утром притворись, что тебе плохо. Скажи, что страдаешь, потому что давно не была на свежем воздухе, скучаешь по солнцу. Главное, добейся, чтобы тебя выпустили в парк. Конечно, за тобой будут наблюдать, но появится возможность устроить побег. А если нет, есть ещё один способ... - Хэлрин сделала многозначительную паузу. - Я могу усыпить тебя и отвести глаза окружающим, чтобы им показалось, что ты умерла... Начнётся суета, и можно будет выкрасть тебя"
Хэлрин решила не посвящать Илиндэ в подробности "усыпления". Не стоит зря волновать девочку, а то ещё откажется.
"Я боюсь, что они меня не выпустят. Они говорили такие мерзости про Наставника и Повелителя. И против меня настроены очень враждебно. Думаю, лучше притвориться умершей".
"Тогда открой окно. Я должна видеть твоё лицо, чтобы всё получилось"
Большая тёмно-серая сова, в сумерках казавшаяся почти чёрной, села на карниз. Решётка не давала Хэлрин проникнуть в комнату, но это и не требовалось. Круглые, слегка светящиеся глаза совы перехватили взгляд Илиндэ. Майа начала работать с доверчиво открытым сознаием.
Медленно, слой за слоев она плела покров из холода и тумана. Как метель понемногу укрывает замлю, так магия Хэлрин ложилась на мысли и чувства Илиндэ, охлаждая, замедляя, и наконец останавливая. Ледяной кокон вокруг живого огня феа эльфийки становился всё прочнее, но пока не замкунулся совсем.
"Отойди от окна", - приказала сова, и когда опутанная внушением девушка сделала несколько шагов до кровати, накинула на неё последний покров заклятия.
Девушка послушно сделала несколько шагов назад, повалилась на постель.
Всё получалось правильно. Сознание Илиндэ погасло, и теперь до него не добрался бы ни один целитель. Хэлрин потихоньку воздействовала на тело эльфийки, почти теми же методами заставляя его окоченеть. Дыхание и биение сердаца ещё продолжались, но замедлились настолько, что уловить их можно было, и то врядли, лишь неотрывно наблюдая за ней много часов. Илиндэ спала, как гусеницы некоторых бабочек, которые замерзают зимой до ледяного звона, но весной оттаивают и вновь начинают жить.
Убедившись, что дело сделано, сова просунула крыло сквозь решётку, и неловко попыталась прикрыть окно. Это удалось, но полностью запереть его было невозможно. Впрочем, Хэлрин решила, что этого достаточно. Она сорвалась с карниза и полетела туда, где ждал Драуг.
Илиндэ лежала на спине раскинув руки. Лицо было спокойным и безмятежным, как во сне.
Увидев, что Хэлрин возвращается, Драуг мысленно спросил у неё что происходит и что делать ему.
Илиндэ лежала на спине раскинув руки. Лицо было спокойным и безмятежным, как во сне.
Только у спящих заметно дыхание, и не бывает такой серой, заледеневшей кожи.
Увидев, что Хэлрин возвращается, Драуг мысленно спросил у неё что происходит и что делать ему.
"Ждать, - ответила Хэлрин. - Я усыпила её, погрузила в ледяной сон. Теперь нолдор решат, что она мертва, и попробуют похоронить. Вот тогда мы её украдём, но не раньше"
Сова села на веку дерева, под которым лежал волк, нахохлилась. Ночь обещала быть длинной и холодной.
Ночь обещала быть длинной, холодной и скучной. Не спалось. Драугу не было холодно, его защищал густой мех, но видя как нахохлилась Хэлрин, он понимал, что ей не легко.
'Хэлрин, спишь что ли?"
Тихонько позвал её Драуг
"Нет. Я же ночная птица", - отозвалась Хэлрин, хотя её голос действительно звучал сонно
"А ты становишься ночной, когда облачаешься в тело совы? Интересно. Ты можешь прижаться ко мне, тебе будет теплее. Не раздавлю. Если не спишь, расскажи немного о себе, а? Я почти ничего о тебе не знаю, а мы знакомы столько лет."
"Нахальный ты тип", - усмехнулась Хэлрин. Перья грели хорошо, но вот лапы мёрзли. И ждать действительно было скучно, хотя она умела терпеть скуку. Сова слетела вниз и уселась на спине волка, крепко ухватившись когтями. Волчий мех был жёстким и тёплым. - "Вот так сойдёт. Рассказать? Я не мастерица много говорить, да и что рассказывать?
"Ну например, у тебя мужчины давно не было? Кстати, если ты начнёшь меня тут рвать когтями, то я взвою, даже если не захочу этого." Драуг рассмеялся бы, если бы не боялся что его услышат. Да и волчье тело было не слишком для этого пригодно.
"Хам! Между прочим, девушкам такие вопросы не задают. У меня, во отличие от некоторых, нет привычки потакать мелким прихотям тела", - возмутилась Хэлрин.
"Не думала, что смогу проковырять твою шкуру. Тоже мне, неуязвимый оборотень", - засмеялась она, но ослабила хватку.
"Совсем, совсем нет привычки? Бедненькая. А значит прихоти всё таки есть?"
Драуг почти всерьёз пожалел Хэлрин обрекающую себя на целомудренность по её словам.
По крайней мере одного он добился, Хэлрин проснулась и его тоска чуть чуть отошла в сторону.
"Я об этом не задумывалась. В этом мире мне всегда хватало дел и развлечений. Даже слишком"
Перед её мысленным взором вновь, как не раз прежде, возник суровый северный край, где можно бесконечно смотреть на игру воды и ветра, и не надо ни спасать, ни убивать...
"ты жила там? Что это за место?"
"Жила? Нет, бывала, когда надоедало благопристойное веселье Лориэна. Это северо-западное побережье Амана. В той стороне только Мандос и чертоги Ниэнны"
Расскажи про Aман. Я ведь почти и не жил там.
"Там красиво, - плавное звучание слов сопровождалось образами. - Прекрасно, величествено. Дворцы валар, леса, горы... Ещё там интересно и спокойно... На первый взгляд. Но на самом деле за покоем скрывается бессмысленная суета, попытки сделать мир лучше, чем он есть, хотя это никому не нужно. А за интересом прячется скука, потому что всё новое остаётся старым, ведь это только воспоминания о Песни.
Помню, ты ушёл одним из первых. Почему?"
"Меня покорила музыка которую создал Мелькор. Все валар решили, что он противоречит замыслу, несёт зло. Но в ней была своя гармония, гораздо более глубокая, чем то что создавали остальные. Ведь в начале Мелькор хотел творить и творил, а на него все ополчились. Мелькор предлагал свободу, настоящую, а не ту благоглупость, к которой стремились все остальные. Я сам вплёл несколько нот в ту Песню и они были созвучны с тем что творил Мелькор. А потом, всё это служение эльфам, не удивительно, что они столь спесивы, сами боги готовы были носить их на руках и прикрывать от ветра, чтобы не надуло. Надо было оставить их в эндорэ, возможно получилось бы что то стоящее."
"Да, мелодия Мелькора была красивой, не поспоришь. Но уже тогда в ней чувствовалось будущее стремление заполучить всё сотворённое в личное владение. А мне только много позже стало безразлично, кто правит миром. И я была с Ирмо... Иллюзии, видения, загадки - это казалось таким интересным. Ну а настоящей свободы я так и не нашла, ни в одной теме, ни в другой, - Хэлрин вздохнула. - А что касается эрухини, полностью согласна с тобой. Было верхом глупости тащить их в Аман. Мы им не нужны, а уж они нам тем более. Жили бы у Куйвиэнен и никому не мешали, так нет, мир видете ли создан для них!"
Хэлрин возмущённо щёлкнула клювом.
"Да уж, а потом эльфы от них сбежали и валар прокляли их, ну конечно, столько труда положили, чтобы привести их в Аман, а эльфы проявили собственную волю. Сразу стали врагами.
"
Драуг мысленно ухмыльнулся.
"А Мелькор не хотел себе, он хотел своё.
Иллюзии? Да, это интересно, а я был для них слишком груб. Я был создан как слуга Яванны, но тех зверей, которых творил в то время, она боялась и не любила, а Мелькору они пришлись по вкусу. "
Да уж, а потом эльфы от них сбежали и валар прокляли их, ну конечно, столько труда положили, чтобы привести их в Аман, а эльфы проявили собственную волю. Сразу стали врагами
"Врагими? Думаю, скорее Манвэ и прочие поняли, что квенди существа неблагодарные и недостойны заботы. А что прокляли - достойное наказание за предательство."
Я был создан как слуга Яванны, но тех зверей, которых творил в то время, она боялась и не любила, а Мелькору они пришлись по вкусу
"Не удивляюсь, если эти звери были похожи на тебя, - сова наклонила голову и легонько ущипнула волка за ухо. - Яванна всегда предпочитала кротких келвар. И как она орлов Манвэ терпит?"
"Предательство? В том что они выбрали жить в Эндорэ, а не Амане? Или в том что у них появилось собственное мнение? Ну да, для Валар они были любимыми игрушками, а у игрушек своего мнения быть не может.
.А звери были забавные, крысы величиной с лошадь, собаки обладающие вечной жизнью, помесь леопардов с шакалами..."
"Ну, собак и у Оромэ хватает, а вот остальные... Должно быть, они действительно были забавны"
"Оромэ, ненавижу!!! Драуг даже тихонько зарычал"
"Тише, не волнуйся так, - Хэлрин успокаивающе похлопала его крылом по загривку. - Чем он тебе так досадил? Казалось бы, он тоже знаток зверей..."
"Сволочь он! Знаток! Порву!" Драуг выругался мысленно по орочьи, так как только шаманы умели и то не все. "Он мою серенькую собаками травил. Ненавижу!"
"Может и порвёшь когда-нибудь, - согласилась Хэлрин. - Не вечно же нам по эту сторону Моря сидеть..."
Правда, сама Хэлрин отнюдь не стремилась в поход на Валинор. Она не испытывала ненависти ни к кому из валар. Пожалуй даже сожалела, что они с Ирмо так и не поняли друг друга. Так что её вполне устраивало то, что валар отвернулись от Эндоре и не вмешиваются в здешние дела.
Упомянутые Драугом орочьи слова она не знала и на всякий случай запомнила. Вдруг пригодятся? Что попало с таким выражением не говорят.
"А почему ты ушла от Ирмо?"
"Как ни странно, он хотел мне добра... Разве может быть в прекрасном, вечно радостном Лориэне кто-то угрюмый и грустный? Разве может майа отказаться творить, предпочесть равнодушие и наблюдение действию? Я пыталась объяснить, что в этом и есть моё счастье. Что мне не интересно творить, подгоняя мир под готовый рисунок Песни и Видения. Но он не хотел меня понимать, вечно пытался развеселить, заставить полюбить, то, что было вокруг. Можно было попробовать, только это была бы уже не я... Вот я и ушла. Здесь по крайней мере никто не тычет в лицо волей Эру и никого не волнует, о чём я думаю"
"Меня волнует" Непроизвольно подумал Драуг.
Хэлрин уловила это и улыбнулась, внутренне, потому что клюв не приспособлен для улыбок.
"Правда? Во всяком случае, я надеюсь, что ты не будешь оценивать правильность моих мыслей"
"Не, я лучше твою красоту буду оценивать" Сегодня у Драуга явно был день непроизвольных высказываний, точнее ночь.
Хэлрин не выдержала и расхохоталась, даже захлопала крыльями. Но Драуг мог почувствовать, что это хороший, не обидный смех.
"Вот что мне в тебе нравится, так это непредсказуемость. Одновременно вести себя как бешеный волк и как романтичный эльф, не будучи ни тем, ни другим. Ну и как тебе моя красота?"
"Ты бесподобна, Хэлрин, балрог меня побери! Может быть примем двуногие формы и я докажу тебе что нет ничего лучше, чем прихоти тела в такую холодную ночь?"
"Я влюблён в тебя, как юный эльф, это правда." Последнюю фразу Драуг промыслил тихо и задумчиво.
Хэлрин дёрнулась, забывшись, на мгновение сжала когти.
"Прости... Ты это... серьёзно? Ты думаешь, такие как мы могут любить? Разве это не делает нас слабее?" - её мысль тоже была тихой, а ещё печальной, холодной, но по-своему ласковой. - А ночь действительно холодная, слишком холодная для двуногих без шерсти и перьев. И впереди важное дело. Но у нас ещё будет время и место поуютней...
"Ну вот, всё испортила, ну или я испортил, какая к энтам разница? Давай не будем пускаться в многочасовые рассуждения, можем ли такие как мы любить. Я могу всё почти, а кто не верит, пусть докажет обратное." "Слабее, ну и что? Чего ты боишься?"
"Двуногим может быть очень тепло в такую ночь, если они вдвоём."
Драуг думал всё что угодно, только бы не впасть в тоску. Но сегодня она его не получит! В конце концов он хозяин своей судьбы и чувств. Он очень старался в это верить.
"Не надо, не грусти... Прости, если обидела, - Хэлрин попыталась погладить его по голове, насколько это возможно для птицы. - Наверно, я слишком долго училась закрываться, быть ледяной птицей. И не доверять никому, кроме себя... Я боюсь, что не смогу дать тебё всё, что ты заслуживаешь... Но я постараюсь. С тобой мне тепло. Так, как никогда не было раньше. "
"Со мной тепло, мне бы еще согреться."
Драуг подумал это очень тихо и постарался закрыть от Хэлрин, так что она вряд ли почувствовала что то большее, чем проблеск.
"Знаешь, с волчицами куда проще, ей Мелькор. По крайней мере они не думают что могут дать, или не могут, просто дают, то что хотят.
Так почему ты боишься стать слабее? Тебе не хватает силы? Твой холод, я думал ты можешь его контролировать..."