«Плюс один, ноль, плюс два, почернела Зима.
Расцветает январь язвой неба, ха-ха!
С юга ветер приполз, неспособный на бег,
Пожирает, дохляк, пересоленный снег.
А за ним, как чума — Весна.
А за ним, как чума…
Ох-хо-хо!
А на Невский слетелася стая сапог,
А на Невском такая царит кутерьма,
А над Невским в глазок наблюдает тюрьма,
Состоящая из одиноких мужчин,
Не нашедших причин дарового тепла.
Непонятна весьма — Весна.
Непонятна весьма…
Ох-хо-хо!
А в каналах вода отражает мосты
И обрывы дворцов, и колонны — леса,
И стога куполов, и курятник-киоск,
Раздающий за так связки вяленых роз.
А культура, вспотев в целлофане дождей,
Объявляет для всех Ночи Белых Ножей.
И боимся все мы, что дойдём до войны…
Виновата она — Весна.
Виновата она…
Эй, Ленинград, Петербург, Петроградище
Марсово пастбище, Зимнее кладбище.
Отпрыск России, на мать не похожий
Бледный, худой, евроглазый прохожий.
Герр Ленинград, до пупа затоваренный,
Жареный, пареный, дареный, краденый.
Мсье Ленинград, революцией меченный,
Мебель паливший, дом перекалеченный.
С окнами, бабками, львами, титанами,
Липами, сфинксами, медью, Аврорами.
Cэр, Ленинград, Вы теплом избалованы,
Вы в январе уже перецелованы
Жадной весной ваши с ней откровения
Вскрыли мне вены тоски и сомнения.
Пан Ленинград, я влюбился без памяти
В Ваши стальные глаза…
Напои до пьяна — Весна.
Напои до пьяна…
Ох-хо-хо-хо.»
(с)Юрий Шевчук
